Тара О`Делл - Прекрасная саксонка
Он помедлил с ответом. Им нужно было о многом поговорить. Но он уже не мог выдерживать боль. К тому же боялся исхода этого разговора. Речь зашла бы о ее брате. И о ее участии в том, что произошло.
– Да, я, пожалуй, выпью отвара, – сказал Жобер. Она подошла к столу и вернулась с чашкой отвара. Он выпил горькую жидкость и лег.
Услышав, как Эдива вздохнула, он заставил себя открыть глаза. Увидел, как она моет лицо и руки.
– Это ваша кровь? – спросил Уилл.
– Нет, это кровь Роба.
Жобер услышал, каким печальным голосом она это сказала. Не могла Эдива горевать о раненом норманне, если бы была участницей заговора.
– Насколько тяжела у него рана?
– Ты и сам знаешь, как опасны ранения живота.
– Боже! – прошептал Уилл. – И вы ничего не можете сделать для него?
– Я уже послала женщину к знахарке, чтобы та посоветовала, что делать. Твоему господину ее советы помогли. Может быть, она и сейчас подскажет, как лечить Роба.
Жобер не расслышал слов Уилла. Потом снова раздался голос Эдивы:
– Ну вот, кажется, я немного отмылась. А теперь пойду навестить раненых. Лорд Бревриен должен спать. Я вернусь до того, как он проснется.
– Миледи, Форней сказал, что вы не должны выходить из этой комнаты, – запротестовал Уилл.
– Ты предпочитаешь, чтобы я оставила твоих товарищей умирать?
Уилл не знал, следует ли доверять Эдиве.
– Идите, – сказал он наконец, – я посижу с Жобером.
Раненых поместили рядом с камином. Эдива с удивлением увидела Вульфгет. Та склонилась над Робом, обтирая его лицо. Она хотела было приказать девушке вернуться в постель, но передумала. Если та хорошо себя чувствует, пусть ухаживает за раненым.
Эдива подошла к другому рыцарю, Найлзу. У него мечом было рассечено предплечье. Побежав тушить пожар (а не сражаться с врагом), он не надел кольчугу. На нем была короткая кожаная куртка поверх туники.
Потом Эдива подошла к Робу и, осмотрев его рану, повернулась к Вульфгет:
– Эдельма еще не вернулась от знахарки?
– Пока не вернулась, – ответила Вульфгет.
Расстроенная Эдива отошла от койки Роба. Хижина знахарки загорелась одной из первых. Увидев это, Эдива бросилась к мужчинам, прося спасти Хельвенну. Но крестьяне не хотели прикасаться к Хельвенне, чтобы та их не прокляла. В конце концов старуху вытащили из горящей хижины норманны.
Эдиве показалось, что Хельвенна не пострадала. С ней было трудно договориться и в лучшие времена, а теперь она, возможно, совсем откажется лечить людей.
– Я ненадолго поднимусь к себе, – сказала Эдива, обращаясь к Вульфгет. – А когда вернусь, ты мне, надеюсь, поможешь.
– Конечно. Но в чем?
Эдива кивнула головой в сторону Найлза.
– Мне нужно, чтобы кто-нибудь держал его за руки, пока я буду накладывать швы.
– Я... я не уверена, хватит ли у меня сил, – испуганно пролепетала Вульфгет.
– Мне нужно, чтобы рыцарь лежал не двигаясь. А потом потребуется и другая помощь. Мне нужен человек с нежными и ловкими руками.
– Я... я постараюсь.
– Вот и умница, – сказала Эдива. Возможно, из Вульфгет со временем получится хорошая служанка.
Эдива принесла из спальни то, что требовалось. Дав Найлзу отвара мака и корня мандрагоры, она тщательно вымыла руки горячей водой.
Пальцы у нее дрожали. Она уже зашивала рану Жобера, когда на ней разошлись швы, но это была простая рана. Если бы она скривила шов, то впоследствии на этом месте мог бы остаться шрам, а это не так уж страшно. На сей раз от ее искусства зависело будущее человека. Если она подведет, Найлз, возможно, никогда больше не сможет владеть мечом.
Оруженосец принес масляную лампу, и Эдива принялась за работу.
Она думала о том, что сшивает не живую плоть, а ткань. И дрожь в руках прекратилась.
Вульфгет тоже постепенно успокоилась. Она вдевала нитки в иголку и помогала обрезать концы с помощью маленьких серебряных ножниц. И нежно поглаживала лоб рыцаря тонкими бледными пальчиками.
У Эдивы даже мелькнула мысль, что, возможно, лучше было бы послать в обучение к Хельвенне не Эдельму, а Вулъфгет. Хрупкая девушка оказалась сильнее, чем предполагала Эдива. А прикосновение ее нежных пальчиков, несомненно, благотворно сказывалось бы на больных или раненых.
– Почему бы тебе самой не попробовать наложить повязку? – предложила Эдива. – Постарайся, чтобы повязка не сползла. Но не затягивай слишком туго, – предупредила она, наблюдая за тем, как Вульфгет старательно выполняет ее указания.
За спиной послышался голос Форнея:
– Хорошая работа, леди. Если бы я не знал о вашем коварстве, подумал бы, что вы искренне это делаете и хотите, чтобы Найлз поправился.
Эдива вздохнула и повернулась к рыцарю:
– Мне не по себе, когда кто-нибудь страдает.
– У вас не всегда было такое доброе сердце, – насмешливо произнес он. – Я помню время, когда вы хотели перебить нас всех. Когда вы были готовы выцарапать нам всем глаза. Но тогда у вас были связаны руки.
Эдива тоже помнила это время и сама удивлялась, как быстро ненавистные враги стали вызывать у нее сострадание.
– Надеетесь, что мы проявим такую же жалость к пленным саксам? – спросил Форней. – Можете на это не рассчитывать, леди Эдива. Пусть даже лорд Бревриен питает к вам нежные чувства, но это не распространяется на остальных ваших сородичей. Как только мы получим от пленных нужные сведения, они будут казнены.
– Прошу вас, не подвергайте их пыткам! – воскликнула Эдива. У нее сердце сжалось от мысли о страданиях Элнота. – Если вам нужны сведения, позвольте мне самой поговорить с ними. Я узнаю все, что вам требуется!
– И не надейтесь! – ответил Форней, сверкнув глазами.
– Но Элнот еще мальчик! Ему после Рождества исполнится всего пятнадцать лет!
– Он чувствовал себя мужчиной, когда поджигал дома, чтобы заманить наших людей в ловушку. Это из-за него двое наших воинов лежат раненые. Даже если бы он не был саксом, то все равно заслуживал бы сурового наказания.
Эдива совсем приуныла. У нее нет никакой возможности спасти Элнота. Вот если бы удалось убедить Жобера сохранить им жизнь... Видит Бог, она готова пойти на что угодно, чтобы добиться этого! Она готова поклясться, что будет служить у него домоправительницей до конца жизни... Она готова следить за другими своими братьями и сообщать об их намерениях норманнам...
Нет. Как бы ни была она зла на Годрика и Бьернвольда за то, что они поставили под угрозу жизнь Элнота и подожгли деревню, нельзя предавать их.
Тогда что она сможет предложить Жоберу, чтобы убедить его проявить милосердие?
– Я посоветовала бы вам не предпринимать никаких действий, пока не получите приказа от Бревриена, – сказала Эдива Алану и направилась к лестнице.
